и следы их быстро начинают проходить в школе
видишь, мы едем сердце к сердцу
пока не спадет болевой порог
гром удлиненный. боже. перцу
скажу укушу тени ухо у ног
кто мне скажет, зачем мне ухо?
да, конечно! зубы, не звуки!
уберите скорее руки
пока не спадет болевой порог
гром удлиненный. боже. перцу
скажу укушу тени ухо у ног
кто мне скажет, зачем мне ухо?
да, конечно! зубы, не звуки!
уберите скорее руки
brokain (13:22) :
кто мне скажет, зачем мне ухо?
да, конечно! зубам, а не звукам!
уберите скорей руки,
ведь касаться меня могут губы
Зенкиной Любы.
Миша (13:24) :
?
Миша (13:24) :
Люба?
brokain (13:24) :
ну, это всё, что пришло в голову
brokain (13:25) :
уберите скорей пищу
пусть целуют меня губы
Раца Миши?
brokain (13:25) :
ты так хочешь?
Миша (13:25) :
кррруто!
brokain (13:25) :
дерьмово
Миша (13:26) :
ты ничего не понимаешь в постиндивидуалистическом искувстве западной Болгари
brokain (13:27) :
вот вам - хлеб в раскрытые пасти!
пусть целует сама себя
Шугаева НАстя!
Миша (13:28) :
мммммм?
Миша (13:28) :
ты меня провоцируещь)
Миша (13:28) :
лучше - ботай
Миша (13:28) :
и я буду ботать
brokain (13:29) :
Ходят серые, мертвые люди.
А меня в это время целует
Владимир Путин!
Миша (13:29) :
мы сольемся в ментальном бот-экстазе
Миша (13:29) :
это - кто такой? ща по яйцам напинаю!)
brokain (13:30) :
Я не знаю, бывает ли круче,
Но целует меня неловно
Петруччо!
Миша (13:31) :
Круче бывает во сне
brokain (13:31) :
И, взглядом одним прогоняя
Помукневшие ноябри,
Меня рукой обнимает
Лябри!
Миша (13:31) :
похуй
Миша (13:31) :
не рифмуется
brokain (13:32) :
что не рифмуется?
Миша (13:32) :
ничего не рифмуется!
Миша (13:32) :
пойду суп есть)
brokain (13:33) :
земной мужчина
Миша (13:34) :
небесная женщина
brokain (13:34) :
))
Миша (13:34) :
неБЕСная)
brokain (13:35) :
небесная кобыла
я дормлею...
целует ржавый самовар
пастелью Леонардо
и умиляясь пьют чаи
засохшие герои.
зубы, звуки и просто шлюхи,
уберите скорее руки,
разломайте глазами трубы,
ведь касаться меня могут губы
Ксенона, Гора и Глюка
ведь по городу ходят коровы,
а на заднем дворе коза
блеет нежно и грозно-сурово,
а в далекой провинции чжань и я,
и ближайшая брокаин урания
могут соплетаться на книжных полках,
между книг о ленине и комсомолках.
по двору (с чашкой чая) разгуливал Кант
он не знал, зачем губы, глаза и язык,
он не помнил тех слов, к которым привык